Музей народной культуры Мозырщины «Палеская веда»
Музей народной культуры Мозырщины «Палеская веда»
Очередным объектом в культурно-историческом маршруте наших корреспондентов стал Музей народной культуры Мозырщины "Палеская веда".
– Слово "веда" означает знания, – начинает экскурсию старший научный сотрудник музея Виталина Сайфутдинова. – Поэтому мы постарались обобщить и показать систему знаний, которая была характерна для жителей мозырского Полесья – о том, как чувствовал себя человек в этом мире, каким он себя ощущал.
В экспозиции отсутствуют привычные тексты с разъяснениями и комментариями. Вместо этого каждый раздел иллюстрируется стихами, а также воспроизводятся аудиозаписи народных песен. Замысел в том, чтобы, навеяв определенные эмоции и чувства посетителя, пробудить его историческую, генетическую память. Показать поэтику и образность мышления наших предков.
Первый экспонат – установленная по диагонали, далекая от каких бы то ни было стандартов, дверная коробка. Это – своего рода портал, граница между миром современности и тем, который представлен в экспозиции. Чем и объясняется визуально созданное "искривление пространства"
По левую сторону обустроен незатейливый интерьер крестьянской хаты. На видных местах все, что связано с событием чрезвычайной важности – рождением ребенка. Корзина с подарками для бабки-повитухи, люлька-колыбель да корыто-купель.
К слову, первому купанию новорожденного в те времена придавалось особое значение. Например, на Мозырщине воду после первого купания младенца выливали в безлюдном месте, где обычно никто не ходит – чтобы ребенок рос спокойным.
Другие приметы были в Петриковском районе. Здесь, искупав девочку, воду выплескивали на порог – дабы будущая невеста не засиделась в девках и скорее вышла замуж. Если же мыли мальчика, воду лили под печь, так как мужчина должен остаться хозяином в доме.
Первые шаги тогдашние карапузы учились делать при помощи ходунков. Их конструкция позволяла "нарезать круги" вокруг оси деревянного шеста.
Еще один весьма примечательный атрибут – огнивица. Приспособление, с помощью которого добывался священный огонь. Делалось это, как правило, не от хорошей жизни, а при столкновении с такими напастями как эпидемия, засуха, падеж скота и т.п. Позитивное исключение из перечня "семи бед" – переселение в новую хату. Зажженный огонь трепетно поддерживался, дабы в доме поселились мир, здоровье, благополучие.
На одном из снимков начала прошлого века – сельская школа в деревне Романовка Мозырского района. Приехавшие оттуда на экскурсию детишки долго и вдумчиво рассматривали фото, пытаясь найти "пра-пра" бабушек-дедушек среди почти неразличимых лиц.
Следующий жизненный этап, отраженный в экспозиции – время, когда выросшему ребенку нужно создавать собственную семью и продолжать род. По приданию, выбор пары происходил в волшебную ночь Купалья. Один из реквизитов праздника – колесо с цветными ленточками.
В деревнях ближе к Житковичскому краю на Купалу "водили куста". Забаве предшествовал выбор девушки, которую украшали веточками березы. После чего подружки водили ее по домам, пели песни, желали хозяевам всех благ и за это с простодушной непосредственностью просили подарок. В общем, что-то вроде рождественских калядок в разгар лета.
Древняя как сама вечность тема замужества красной нитью проходит через раздел, посвященный миру женщины. Брак по расчету в деревнях Полесья – норма жизни. Родители будущих молодоженов с дотошностью налоговых инспекций оценивали благосостояние будущей родни. Это было несложно – в оффшоры капиталы никто не выводил и в банках золотые слитки не держал. А все, что нажито честным непосильным трудом, в деревне – на виду. Будь то добротная хата, количество аршин земли или голов скота.
Под стать завидному жениху полагалось быть невесте. Залог удачного замужества – хорошее приданное, важнейшая составляющая которого – количество изделий из ткани. Поэтому ковать, вернее – ткать, семейное счастье собственными руками, невеста начинала задолго до появления на горизонте самого супруга. Впрочем, избранником он был весьма условно, поскольку выбирала обычно не невеста жениха, а родители – зятя, руководствуясь экономической целесообразностью.
В дом будущего мужа девушку везли гордо восседающей на сундуке с приданным. И чем больше требовалось мужских рук, чтобы его внести, тем выше котировалась невеста. Виталина рассказывает, что эту информацию смышленая сельская ребятня комментирует в один голос. Мол, нужно было камни внутрь класть. Совет практичный, но не прокатил бы, поскольку содержимое деревянного "сейфа" сразу же извлекалось и подвергалось ревизии. Во многих деревнях Мозырского и Петриковского района обычай сохранялся еще до середины XX века.
[caption id="attachment_1918" align="alignnone" width="787"]
Предметы, которыми создавалось рукотворное богатство – гребень для чесания, прялка, ткацкий станок.[/caption]
Свадебное платье невесты мало чем отличалось от повседневного – разве что было чуть ярче и наряднее. А вот серпанка – свадебный вариант наметки (головного убора женщины) – предмет уникальный. Достать раритет, похвастать которым может не каждый музей страны, удалось благодаря везению в одной из этнографических экспедиций.
Говоря о рукодельном искусстве полесского этноса, стоит отметить неразрывное сочетание практической и культурной ценности.
– Все настолько тесно переплетено, что очень сложно взять и в чистом виде отделить одно от другого, – рассказывает Виталина Сайфутдинова. – С одной стороны предмет имеет чисто утилитарное назначение в быту, с другой – несет некий скрытый смысл. К примеру, тот же рушник не только используется как полотенце, но и участвовал в обрядах на протяжении всей жизни человека – от рождения до смерти.
На одной из вышиванок указана дата – 1916 год. Этот период ознаменовался появлением так называемых бракаровских рушников. Их отличие – нехарактерные для белорусской вышиванки элементы. Если ее классический стиль – геометрический орнамент, то здесь преобладают вензеля и короны. Рисунки разрабатывали профессиональные художники, а лавочники предлагали образцы вышивок покупателям. Для тогдашних швей это было что-то новенькое – интересный модный тренд и, в некотором смысле – вызов профессиональному мастерству.
Если наметка – важнейшая деталь женского костюма, то пояс – неотъемлемая часть мужского. Появиться без него в приличном деревенском обществе – все равно что голым придти. Грубое нарушение дресс-кода и просто позор. К тому же, считалось, что, повязав пояс, человек очерчивает вокруг себя круг, который не позволяет злым духам навредить ему. Такой вот фэн-шуй.
Мир мужчины-полешука начинался с того, что помогало прокормить семью – земледелия, охоты, рыбалки. Значительная часть жизнедеятельности Мозырщины была завязана на Припяти, которая служила и водоисточником, и транспортной артерией, и, конечно, одной из главных кормилиц. В экспедициях научные сотрудники обнаруживают разнообразнейшие приспособления рыболовства, уникальность и количество которых вполне тянет на создание отдельного музея.
Напротив – изготовленный из цельного ствола дерева човен. Во время весеннего паводка – единственное средство передвижения. Суденышко выглядит утлым, но на самом деле достаточно устойчивое. На таких полешуки не только плавали сами, но и перевозили домашний скот.
Бондарные изделия и рабочий инструмент, в том числе самого мастера. Самым сложным в его арсенале было приспособление под названием сталюга – прообраз верстака с тисками. Ювелирная работа безвестного плотника – внутренний дверной замок и ключ к нему. Все из дерева и до сих пор в исправном состоянии.
Значительная часть экспозиции отведена одному из древнейших промыслов полешуков – бортничеству. Когда-то наши предки находили мед в дуплах деревьев и, чтобы получить его – выжигали самих тружениц-пчел.
Постепенно, с накоплением коллективного опыта, пришло понимание необходимости действовать иначе. Сперва люди научились ухаживать за бортями (они же колоды, улья), а еще позже – делать искусственные. Иногда их ставят под деревьями, но чаще – поднимают на них. Поскольку пчелы, как справедливо заметил мультяшный Вини Пух, предпочитают селиться повыше.
Во избежание неравных схваток с пчелами бортники использовали дымокуры, названия которых говорят за себя. "Окуренные" пчелы – гораздо менее агрессивны и с меньшим энтузиазмом защищают "склад готовой продукции".
Занятие бортничеством – тяжелый труд, требовавший не только смелости, но и отличной физподготовки. Вначале бортник должен взобраться высоко на дерево. Для этого используется "лязиво" – приспособление, похожее на самодельные качели.
Человек сажался на перекладину и как бы шагает по стволу, поднимаясь все выше и одновременно подтягивая себя с помощью веревки, конец которой переброшен через сук.
Затем на нужную высоту поднималось колесо, которое крепилось между двумя ветками. Конец еще одной веревки обвязывался вокруг оси, а к другому внизу крепился улей. Бортник взбирался чуть выше колеса и начинал перебирать ногами по спицам. Колесо вращалось и улей постепенно поднимался вверх.
Теперь представьте, как все это проделывает дедушка в возрасте за 70. Именно такую картину шесть лет назад наш гид Виталина наблюдала в деревне Гостов Мозырского района. Запомнила и фамилию полесского "альпиниста" – Боровский. С хитрым прищуром он сказал, что известная телеведущая белорусского телевиденья Светлана Боровская – его родственница.
На протяжении всей экспозиции можно заметить изображения непонятных символов. Но предположение, что это некие аналоги знаков Зодиака или стихий природы оказалось далеко от истины. По словам Виталины, это также связано с бортничеством. Такими знаками сборщики меда метили свои деревья – выжигая или вырезая метку на уровне глаз.
При наличии такого клейма никто не имел права посягнуть на частную собственность. Нарушение табу расценивалось, как особо тяжкое преступление и каралось вплоть до смертной казни. Причем позорную кличку "пчелодер" могли носить даже дети и внуки вора. Кроме того, по статуту ВКЛ, если во время войны у солдата находили "лязиво" – владельца казнили без суда и следствия.
Посетители музея из Петриковского района рассказывали, что некоторые деревья с медом там до сих пор отмечают крестиками. Хотя никто уже не помнит зачем именно это делается. Есть, впрочем, еще одна – менее популярная, но более романтично-таинственная, версия. Согласно ей, в этих знаках зашифрован некий магический смысл.
Финальный штрих – композиция, которая символизирует "осень жизни": время подводить итоги и готовиться к встрече с Всевышним. Полотняная дорожка вокруг ветвей дерева – символ бесконечности цикла существования души.
Обратный путь в нашу реальность пролегает через узкий коридор, стены которого разделены на светлые и темные участки. Свет и тьма, добро и зло, печаль и радость. Все как в жизни.
Музей народной культуры Мозырщины "Палесская веда" находится в Мозыре на ул. Комсомольская, 15. Время работы с 10.00 до 18.00, выходные – воскресенье, понедельник. Тел: 8 (02351) 2-38-19.
Стоимость входных билетов (индивидуальное посещение) в 2014 году: для взрослых – 6 000 руб., для детей – 4000 руб. Экскурсионное и лекционное обслуживание – 30 000 (на группу). Разрешение на фотосъемку – 5 000 рублей, видео – 50 000 рублей.
Материал подготовил Руслан Пролесковский, фото Наталья Ошека.
