Музей «Бацькава гняздо»

«Я не этнограф. Все началось с того, что я, минчанка, вышла замуж за деревенского парня», — с улыбкой вспоминает Любовь Пыско о том, как увлеклась историей края. Вот уже 15 лет женщина собирает экспонаты, которые рассказывают о жизни в белорусской деревне 100−150 лет назад. Увидеть эту коллекцию можно в музее «Бацькава гняздо» при центре творчества детей и молодежи «Виктория». Со скольких лет девушки садились за прялку, как сыворотка помогала ловить мух и почему в моде у сельчанок были плиссированные юбки, расскажем в новом выпуске проекта «Музеи Беларуси вместе с БЕЛКАРТ».

Свой язык и уникальный обряд

Почти все экспонаты — а их около тысячи — из деревни Семежево Копыльского района. Это родина мужа Любови Пыско.

— Когда я была сотрудником Института генетики и цитологии НАН, ездила в 1970-х годах в эту деревню работать. Потом перешла в Институт радиобиологии, а Иван пришел чинить к нам магнитофон. Тогда мы и познакомились. Это же надо, как судьба сводит, — удивляется Любовь Геннадьевна.

В Семежево они с мужем часто ездили отдыхать. Как-то пошли на праздник Ивана Купалы. И увидели, как местная молодежь приносит для разведения костра кучу старинной утвари. Тогда Любовь Геннадьевна и подумала, что эту красоту надо обязательно сохранить.

К тому времени она, мама троих детей, уже оставила науку. Работала в центре творчества детей и молодежи «Виктория» — преподавала косметологию, этикет, психологию семейных отношений. Здесь и решила открыть выставку. Первые экспонаты привезла из дома свекрови со свекром.

— Зоя Адамовна, мать моего мужа, была учителем. Когда я начала собирать утварь, она мне активно помогала. Люди в той деревне к приезжим относятся настороженно, просто так ничего не отдают. Только когда убедились, что я ничего не продаю, стали предлагать вещи. Теперь иногда приезжаешь, а у тебя что-то на крыльце стоит. Последний раз мне качалку принесли. Это деревянный утюг: на палку накручивали полотно и катали по столу.

Семежево — местечко интересное. Находится оно в 145 километрах от Минска. Когда-то здесь было 900 дворов, а саму деревню окружали болота. Люди держали большие хозяйства, детям старались дать хорошее образование. Больше всего ценили профессии инженера и врача.

В XIX веке Семежево превратилось в «столицу нищих»: здесь осела беднота со всей округи. Наверное, из-за этого здесь сложился особый язык.

— Что такое «ряха», как вы думаете? Это девушка, молодая нищенка. А когда их останавливали полицейские, они говорили: «Я не ряха». «Цуба» значит баба, «вульт» — конь, «хапки» — деньги, «полакаться» — помыться, — объясняет Любовь Геннадьевна незнакомые слова.

Собеседница делится еще одним интересным наблюдением: в деревне все мужчины высокие. Рост ее мужа и сына, например, — под два метра.

Знаменито Семежево и уникальным обрядом «Колядные цари»: он занесен в Список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Появился обряд в XVIII веке, когда рядом с деревней стояла царская армия. Во время празднования Нового года (по старому стилю) солдаты ходили по домам, показывали представление и получали от жителей угощение. Теперь колядовать ходит молодежь, наряженная в белые сорочки и брюки, высокие головные уборы с разноцветными лентами. Разыгрывают сценку «Царь Максимилиан» и устраивают праздничное шествие с факелами по деревенским улицам.

— Посмотреть на обряд приезжают из России, Польши. Восхищаются, что мы не забываем свои корни, — делится Любовь Геннадьевна.

Как раньше выглядел сельский дом

Экспозиция оформлена в виде белорусской хаты. В одном углу стоят прялки и ткацкий станок, в другом двуспальная кровать (по современным меркам очень узкая) с соломенным тюфяком и набитыми сеном подушками. На полу — сотканные дорожки, на столе — посуда, которой пользовались столетие назад.

— Вот этот медный гляк, — Любовь Геннадьевна показывает круглый сосуд с горлышком, — я нашла в погребе старой хаты. Никогда не думала, что в Беларуси было развито медничество. Вот в Армении, Азербайджане — да, но чтобы у нас… У гляка по бокам еще были «уши». В таком сосуде удобно перевозить воду: если он перевернется, то прольется не все.

Любопытная вещь — стеклянная бутылка на ножках и отверстием на дне. Напоминает подсвечник. Но на самом деле это мухоловка.

— В сосуд наливается сыворотка, а на середину кладется кусочек хлеба, замоченный в чем-то кислом — например, хлебном или березовом квасе. Муха такое угощение любит. Она подползает под ножки, ест и взлетает. Но ударяется о стекло и падает в сыворотку. А сыворотка разъедает хитиновый покров. Муха выползает, сидит сохнет и, как только взмахивает крыльями, рассыпается. Эта ловушка просто уникальная вещь. Я как-то ради интереса поставила такую себе на окно. Почти ни одна муха в хату не залетела. Вот тебе и технологии.

В музее хранится много рушников. Говорят, только в Семежево встречается такое трехрядное ткачество. У каждой мастерицы был свой рисунок, ни один не повторяется.

На стене висит постилка — льняная сетка, украшенная вышивкой. Нитки для узоров окрашивали с помощью натуральных компонентов. Синий цвет давала черника, желтый — ромашка, бордовый — свекла.

Лаптей здесь — пяти видов плетения.

— Вот эти — с чердака моего мужа, я их случайно нашла. Свекор сказал, что это лапти его деда. Если их чуть-чуть намочить, они становятся мягкими. Очень удобные. Для лыка брали молодую липу, до пяти лет.

Рядом лежат деревянные колодки, по которым раньше шил обувь деревенский сапожник. В музее есть даже яловые сапоги, изготовленные по одному из таких образцов. Носили их в конце позапрошлого века, а кожа до сих пор осталась мягкой.

Народный костюм с глубоким декольте

Среди других ценных экспонатов — требник конца XIX века, деревянный станок для шлифования веретен, жернова из мореного дуба, рыболовная сеть с поплавками из бересты.

— Это ступа. Дети, когда ее видят, всегда говорят: «Как у Бабы-яги», — смеется создательница экспозиции. — Но нет: в ступе перетирали специи для колбас, квашеной капусты. А вон тот сосуд называется макотер. У семежевцев были очень популярны булки с маком.

Некоторые вещи Любовь Геннадьевна буквально спасла. Например, дубовый шкафчик конца XIX века она нашла в заброшенном доме вросшим в земляной пол. Разбитый, грязный, с отломанными дверцами. Его откопали, почистили и выставили в музее.

У стены стоит свадебный куфар на колесиках. Раньше, как только в семье рождалась дочка, сразу начинали собирать приданое. И девочка начиная с трех-четырех лет тоже приобщалась к этому. Были детские прялки, за которыми сидели маленькие рукодельницы.

— Дети умели все. Когда начинаю рассказывать это школьникам, они удивляются. Последний раз на экскурсии, помню, стоит девочка 14 лет и плачет. «Вы знаете, а я только посуду умею мыть», — расстроилась она.

Здесь можно увидеть и оригинальные народные костюмы. В Семежево женщины носили плиссированные юбки, прямых не было. А все потому, что чем пышнее у дам были бедра, тем они считались красивее. Под юбку для этого ещё надевали длинную льняную сорочку из жесткого полотна, чтобы придать объёма. А в рубашках делали очень глубокий разрез — так удобно было кормить ребёнка. Чтобы закрыть декольте, женщины вешали на шею бусы в десять рядов. Местные бабушки и сейчас любят бусы.

А еще в коллекции есть старинные деньги. 3, 5, 10 рублей начала прошлого века, знаменитая «катеринка» (купюра номиналом 100 рублей). За подделку банкнот того времени строго наказывали — лишали всех прав, состояния и ссылали на каторжную работу.

Любовь Геннадьевна рассказывает, что для каждой аудитории она проводит свою экскурсию. Со старшеклассниками, например, может поговорить о сексуальном воспитании и народной медицине. Предупреждающие табличке в духе «не дышите на шедевр» не про этот музей. Наоборот, посетителям предлагают прикоснуться к истории: примерить народные костюмы, покрутить жернова и поработать за ткацким станком.

Адрес музея: Минск, улица Уральская, 41, каб. 218.
График работы: понедельник, вторник, четверг с 14.00 до 17.00. Предварительная запись по телефону 8029 572−32−94.

Автор: Анна Макеева, фото: Анна Макеева